Молодежь Эстонии (Таллин)
208 07.09.2002
Любовь Семенова
Интеграция по-европейски, или Язык - как средство (раз)общения

Эпизод из современной жизни. Время действия - конец августа,
суббота. Место действия - одно из массовых мероприятий для
молодежи (так называемая тусовка), каких этим летом хватило на
всех. Действующие лица - группа молодых людей в возрасте 18-23
лет, язык общения - эстонский. Через некоторое время молодые
люди расходятся, остаются двое, продолжают о чем-то оживленно
спорить. И вдруг совершенно неожиданно один из них внимательно
смотрит на оппонента и спрашивает: «Слушай, а ты, случайно, не
русский?» Оказалось, русскими были оба.

Государственный язык и интеграция неэстонцев

На фоне непрекращающихся разговоров о необходимости и желании
владеть государственным языком, возможностях обучения ему, а
также тесной увязки владения языком с процессом интеграции, в
последнее время все чаще можно наблюдать эпизоды, подобные
вышеописанному. Большая часть нашей молодежи постепенно и как-то
совсем незаметно, зачастую вопреки расхожему общественному
мнению, интегрируется в эстонское общество посредством языка,
поэтому их будущее в Эстонии можно считать более-менее
определенным.

В отличие от будущего их родителей, волею судеб оказавшихся
перед реальностью в любой момент лишиться работы по причине
отсутствия справки о владении языком. И тогда начинается паника.

Впрочем, чувство некоторой неуверенности (назовем это так)
присуще и «интегрированным» молодым людям - они (не будем
отводить глаза) считают, что одного лишь перфектного владения
эстонским языком для «нормальной» жизни в Эстонии все равно не
хватает. Необходимо еще одно непременное условие -
соответствующая фамилия, иначе многие профессии и должности так
и останутся «закрытыми». Понятие «профессия - эстонец» прочно
вошло в лексикон русскоязычного (слово отвратительное, но
заменить его все равно нечем) жителя Эстонии.

Тема очень серьезная, не обращать на которую внимания нельзя.
Но в то же время не хочется быть и голословной. Поэтому приведу
мнения русских жителей Эстонии и, для сравнения, русских из
Эстонии и России, эмигрировавших в Германию - страну, которая
стала для нас не только «хранителем» нашей национальной валюты,
но и образцом для подражания во многих вопросах. Но самое
главное, Германия является одной из стран-членов Европейского
союза, куда мы намерены вступить буквально со дня на день.

Поэтому интересно узнать - а как там обстоят дела с интеграцией
и обучением языку? Со слов самих участников «процесса».

Русские в Эстонии

Не будем в этой статье касаться проблем людей, испытывающих те
или иные серьезные социальные затруднения - это тема другого
разговора, хотя эти люди тоже такая же неотъемлемая часть
общества, как и относительно благополучные граждане (или
неграждане) неэстонских национальностей. Поговорим о той
категории граждан, на которую в основном направлен процесс
интеграции и которую принято считать надеждой эстонского
общества.

Вот два наиболее расхожих мнения.

Виктор, 35 лет, служащий, негражданин, город Нарва. «Моя жена
учительница. Это ее единственная и, как ни странно это
прозвучит, любимая профессия. В последнее время, после всех этих
языковых проверок она перестала спокойно спать. А вы мне можете
объяснить, зачем учителю русского языка и русской литературы,
тем более в Нарве, нужно так свободно владеть эстонским языком,
как этого требуют? А иначе она не сможет получить справку и ее
уволят, не считаясь с тем, что она хороший учитель, и дети ее
любят. Скажите, в какой еще стране так определяется твоя
профпригодность? Я считаю такие законы унизительными».

Роман, 19 лет, студент университета, гражданин Эстонии, город
Таллин. «Хочу сказать, самое неприятное то, что у нас в Эстонии
люди живут с самого рождения и чувствуют себя бедными
родственниками, потому что в кармане лежит серый паспорт
«пришельца». А еще - у нас тут на жалкое пособие в 150 крон на
ребенка ежемесячно только и будешь заниматься тем, что постоянно
искать, где можно побольше заработать, а не думать, что нужно
учить эстонский. Тем более за такие деньги, которых у многих
просто нет, и им приходится, даже сидя на
добровольно-принудительных курсах эстонского, постоянно думать
не только о подходящем инфинитиве (Цma или Цda), но и о том, как
прожить завтрашний день. О какой интеграции тут может идти речь?

Интеграция - это составляющая цивилизованного общества, которое
живет в согласии с органами управления и власти. И в достатке.

Знаете, вот когда совсем исчезнут вопросы: «А что государство
сделало для меня? Что оно сделало для моих родителей/детей?
Почему я должен что-то делать для него?» - тогда мы можем начать
серьезно говорить о том, что интеграция состоялась.

Кстати, сам я эстонским языком владею свободно, с этим у меня
никаких проблем, но будущее свое вижу вне Эстонии, потому что с
русской фамилией здесь реализовать себя невозможно».

Русские в Германии

Им были направлены вопросы, которые наиболее часто задают нам
наши читатели:

1. Обучение языку: как долго можно учиться, кто проверяет
категории владения языком, и проверяют ли их вообще (для работы,
учебы и т.д.)?

2. Какие категории владения государственным языком существуют?

3. Требования к владению языком для неквалифицированных рабочих
- эмигрантов.

4. Как в Германии понимают процесс интеграции - овладение
языком или смену фамилии тоже?

Вопросы, может быть, наивные, но именно это по большей части
интересует русских в Эстонии. И потому хотелось бы сравнить.

Ответы

Алекс, в Германии живет 12 лет. Иммигрировал в Германию с
родителями, коренными депортированными немцами из
Семипалатинска. Имеет небольшой частный бизнес и прочный доход в
строительной фирме. Собственный дом. Собирается жениться.

«1. Я знаю, что просто курс проходят и в конце сдают экзамены.
Когда на работу устраиваешься, то никто не проверяет, но,
конечно, кто возьмет, если «ни бе, ни ме». А программисты многие
и на английском разговаривают поначалу, никаких проблем - был бы
специалист хороший, это главное.

2. Никаких.

3. Тут можно и вообще не говорить, главное понять, куда и за
чем послали.

4. Об интеграции можно много говорить. Можно менять фамилию, но
все равно видно, местный ты или нет. А чтобы получить
гражданство, надо обязательно сдать язык, и тогда никаких
проблем. Я, вообще-то, тут уже 12 лет и чувствую себя как дома».

Виктор, иммигрант из Пскова. В Германии живет около 15 лет.
IT-технолог. В шоке от вопроса про фамилию.

«Там же было написано «для работы, учебы и т.д.». Для учебы -
тест DSH (справка для иностранных студентов, обучающихся в
зарубежных вузах). Для работы - по фигу, зависит от
работодателя, нужно ему или не нужно, чтобы работник говорил
по-немецки. Чаще - нужно, и чем лучше, тем лучше (каламбурчик
такой).

А вообще, удивительно дебильные вопросы. Особенно про фамилию и
ее роль в интеграции. Они там совсем охренели в своей незалежной
Эстонии».

Анастасия, бывшая таллиннка, стаж проживания в Германии - 3
месяца. Ответы - самые обстоятельные.

«1,2. Ступеней знания языка очень много: от нижней, основной,
до высшей, позволяющей обучаться в университете. Еще много
разных сертификатов, наподобие большого языкового диплома и
малого. Для того чтобы учиться, все иностранные студенты должны
сдать тест DSH или какой-то равноценный экзамен. Система,
действительно, сложная и многогранная. Ограничений по языку для
работы не существует. Это оставлено на рассмотрение
работодателя. Для иммигрантов по еврейской линии и поздних
переселенцев курсы немецкого оплачивает социал.

3. Неквалифицированная рабочая сила, не владея языком,
достаточно хорошо работает. Пример из моей жизни: наш дом
убирает чешка, знает слова три по-немецки. И ничего. Далее -
очень много в строительном бизнесе, в булочных чехов, турков,
китайцев, которые зарабатывают, сколько им надо, и плевать на
все хотели. С них язык не требуют, главное - чтобы хорошо
работали. Возможность найти работу без знания языка есть.
Главное, чтобы ты на пальцах смог объяснить, что ты делать
умеешь. Но германское правительство, в принципе, против этого. А
ситуация такая: немцы, считая, что у них высокая безработица,
очень неохотно выдают иностранцам разрешение на работу,
мотивируя это тем, что ту же работу могут выполнять немцы и тем
самым безработица уменьшится. А на самом деле не работают те
немцы, которым вполне хватает на жизнь пособий, или кому просто
лениво работать.

IT-технологи, специалисты международных компаний, стюардессы,
врачи (акупунктура, например) работают здесь зачастую без знания
немецкого тоже.

4. Смысла менять здесь русскую фамилию на еврейскую или
немецкую нет. Здесь даже в госучреждениях, посмотрев на твой
паспорт и не имея представления о твоей стране, отнесутся к тебе
с пониманием и очень доброжелательно. Здесь фамилии Иванов
стесняться не приходится.

Правда, некоторые меняют свои имена и фамилии, но не из-за
желания казаться немцами, а потому, что из-за отсутствия
некоторых звуков в немецком языке русские имена принимают
комичное звучание. Сейчас не знаю, а раньше можно было, говорят,
за 50 марок (это 25 евро) записать в паспорт любую фамилию.

И еще что меня удивляет - ну нет тут иностранцев в том смысле,
как у нас было в Эстонии. У меня ни разу не возникало проблем,
ни разу не пришлось стесняться того, что говорю с акцентом, что
у меня не такой паспорт и т.д. Это мне очень нравится. Здесь я
чувствую себя спокойно».

Вот и все

А выводы каждый пусть делает сам. Возможно, когда мы вступим в
ЕС, что-то изменится и у нас, в Эстонии.

А пока не вступили - напоминание.

Вместе с летней жарой (ох, и повезло нам нынче с погодой!)
закончилось и лучшее отпускное время. Это означает, что пришла
пора с головой окунуться в работу, а заодно и вспомнить, все ли
у нас в порядке с эстонским языком, вернее, с документами,
удостоверяющими его владение. А то тут ходят упорные слухи, что
с отсрочкой «выполнения приговора» (это о языковых уровнях) на
полтора года люди облегченно вздохнули и «задвинули» учебники
эстонского языка куда подальше. Не стоит расслабляться, иначе
довольно сложно будет потом доказывать, что вы «хотите, но никак
не получается».

Любовь Семенова