Панорама Латвии (Рига)
213 (2981) 12.09.2002
Александр Гильман
Нас не хотят или мы не хотим?

На минувшей неделе доктор политологии Артис Пабрикс опубликовал
исследование «Этнические пропорции, занятость и дискриминация в
Латвии». В нем строгими статистическими данными доказано то, что
мы с вами и так прекрасно знали: на государственную службу в
Латвии инородцу путь заказан - за немногими исключениями.
Единственным департаментом, где это правило не действует,
является Управление мест заключения. В тюрьму нашего брата еще
берут - по обе стороны решеткиЕ

Безумству храбрых

С Артисом я немного знаком. Улыбчивый, подтянутый, с прекрасным
английским и корявым русским языком - типичный молодой ученый,
целиком и полностью ориентированный на западные ценности. К
числу последних относится, видимо, и столь характерное для
западников лицемерие - наш герой всегда умеет защитить священных
коров латышской идеологии, какими бы уязвимыми они ни выглядели
для человека, знакомого с канонами правозащиты.

Этой осенью г-н Пабрикс удивил меня, записавшись в кандидаты в
депутаты от Народной партии. Для политолога непосредственный
приход в политику - дурной тон, нечто вроде того, как если бы
автор диссертации по животноводству сам с вилами наперевес
отправился бы убирать навоз. Теперь я удивился еще сильнее:
опубликовав свою работу, Артис доказал, что он в первую очередь
ученый, для которого наука важнее, чем политическая конъюнктура.
Материалы исследования дают прекрасные аргументы в руки
конкурентам, неумолимо развенчивая тот образ демократической
Латвии, который с пеной у рта защищают правящие партии. И хотя
своими выводами автор постарался вновь развернуть ситуацию с ног
на голову, надо поблагодарить его за бесценный фактический
материал.

Артиса надо похвалить, а многочисленных отечественных и
западных правозащитников - упрекнуть. Очень часто в попытке
пригвоздить наше замечательное государство к позорному столбу
они все свое внимание уделяют отдельным вопиющим нарушениям,
конкретно противоречащим тем или иным международным документам.
Конечно, такая работа кропотлива и утомительна, зато цель ясна и
неизбежно достижима. Проходит три-четыре года, и суд в
Страсбурге заставляет Латвию, к примеру, отменить языковые
требования к кандидатам в депутаты.

Это, конечно, очень нужно и важно. Права человека должны
касаться каждого, даже странную категорию людей, которые хотят
заседать в парламенте, где в первую очередь надо говорить
(парламент по-русски - «говорильня»), но не удосужились выучить
язык, на котором это придется делать. Но еще важнее уметь
увидеть за деревьями лес. Исследование Пабрикса позволяет это
сделать.

Самое главное

Одна работа не может дать ответа на все вопросы. Скрупулезно
собирая данные об этническом составе министерств и ведомств,
автор деликатно обошел вопрос о должностном уровне работников.
Очевидно между тем, что если инородцу трудно проникнуть в то или
иное учреждение, то еще труднее сделать в нем карьеру.

Материалы исследования опирались на отчеты отделов кадров, где
с советских времен фиксируется национальность работника. Поэтому
некоторые результаты кажутся странными только на первый взгляд.
Скажем, поляки представлены в госуправлении непропорционально
много. Уточним: речь идет о латышах польского происхождения -
людях, в семье говорящих по-латышски и ментально мало от
этнических латышей отличающихся.

Но все эти недостатки не мешают труду г-на Пабрикса
подтверждать тот вывод, к которому любой житель Латвии уже давно
пришел на основе личного опыта: жизнь в стране устроена так, что
все население разделено на две группы. Представители одной для
государства свои, для них все ворота раскрыты, представители
другой - чужаки, им все время приходится преодолевать
сопротивление. Кто-то не относится ни к одной из этих групп
(цыгане?), кто-то пытается состоять в обеих (выходцы из
смешанных семей), но таких - считанные доли процента. Важнейшим
критерием принадлежности к той или иной группе является родной
язык: те, кто говорят охотнее по-латышски - почти все свои, те,
кто предпочитают русский - чужаки.

И самое главное - ради этого все и затевалось. Вся борьба за
независимость, все красивые слова о свободе и горькие стоны об
оккупации, все законы, то так, то этак щипающие инородцев
возникли, чтобы усесться дружным кружком своих людишек в
многочисленных учреждениях, все более плодящихся, и править без
проблем, оставив остальные 40% населения страны в положении
бесправном не столько формально, сколько фактически.

Дискриминация как зараза

А почему мы говорим только о госучреждениях? Я не знаю ни
одного представительства западных компаний в Латвии, где латыши
не преобладали бы в высшем менеджменте. Здесь уже причиной
является холодный расчет. Поскольку представительство то и дело
должно контактировать со структурами управления, поскольку в
этих структурах сидят исключительно латыши, поскольку своим
людям всегда проще договориться между собой, то зачем дразнить
гусей, нанимая управляющего - инородца?

Таким образом, дискриминация как зараза, распространяется по
всему обществу. В начале независимости вытесненный из
госуправления наш брат чужак ринулся в бизнес. Тогда очень
многие патриоты шипели при виде нуворишей на «Мерседесах», ни в
зуб ногой не понимающих по-латышски. Пусть это была лишь
ничтожная часть русскоязычного населения, но она бросалась в
глаза.

С годами государство укреплялось, все больше вмешиваясь в
работу частного бизнеса. Чтобы отвязаться от многочисленных
контролеров, русским предпринимателям приходилось сначала
нанимать латышек секретаршами и машинистками, затем появился
институт национально чистых зиц-председателей, потом каким-то
образом эти зиц-председатели стали реальными руководителями.

В целом тенденция однозначна: с одной стороны, под давлением
изнутри и извне формальная дискриминация нацменьшинств
уменьшается, растет число граждан-нелатышей, знание госязыка
перестает быть проблемой. И в то же время карьерные возможности
выпускника русской школы сегодня, видимо, более ограничены, чем
десять лет назад: зараза национального протекционизма выстроила
стену, через которую все труднее пробиться.

Дискриминация первичная и вторичная.

Артис Пабрикс не был бы самим собой - а именно латышским
политологом-патриотом, обязанным любую работу завершать
похвальбой родному государству - если бы в выводах не заявил бы
о том, что этнический диспаритет в госучреждениях отнюдь не
свидетельствует о дискриминации. По мнению ученого среди причин
этого явления - низкий престиж государственной службы среди
инородцев, стремление к самосегрегации, недостаточно активное
участие в восстановлении независимости и как следствие - малое
представительство во вновь образованных учрежденияхЕ

Читая эти выводы, проще всего позубоскалить и вспомнить старый
советский анекдот: «Почему нет икры в магазинах?» - «Спроса нет.
Постойте часик у рыбного гастронома - все только минтаем
интересуются». Конечно, для таких выводов надо быть изощренным
лицемером. Если их рассматривать в историческом контексте, то
это наглая ложь: в первые годы независимости инородцы изгонялись
из структур власти самым бесцеремонным образом.

Но если мы обратимся к сегодняшнему дню, то, к сожалению,
Пабрикс во многом оказывается прав. К чему спрашивать об икре
там, где ее отродясь не было? К чему пытаться устроиться на
работу туда, где тебе все равно не дадут развернуться? В
результате политолог нам говорит о низком престиже госслужбы, а
мы объясняем, почему этот престиж так упал - из-за многолетней
политики дискриминации.

Самое грустное, что ситуация близка к необратимой. Во всяком
случае, весьма наивно рассчитывать, что справедливость можно
достичь простыми методами в ближайшем будущем - вот ЗаПЧЕЛ
возьмет власть и тогдаЕ ЗаПЧЕЛ находится у власти в Риге уже
полтора года. Мы сделали немало того, чем стоило бы гордиться.
Но структуры городской исполнительной власти как были
практически моно национальными, так и остались. Потому что
структуры эти сложились давно, работают в целом нормально и,
следовательно, их сотрудники вполне достойны оставаться на своих
местах.

Более того, среди новых работников, в том числе и принимаемых
по нашей рекомендации, непропорционально много латышей. Потому
что управлять городом надо сегодня, а русская молодежь, видя
бесперспективность усилий, не осваивает необходимые профессии.
Потому что на работу мы приходим не только трудиться - хочется
еще и пообщаться, и куда приятнее это делать в своем кругу, на
родном языке. Вот и возникает то, что г-н Пабрикс называет
«самосегрегацией».

Таким образом, однажды запущенные механизмы дискриминации сами
себя воспроизводят и усиливают.

«Разделились беспощадноЕ»

То, что создавшуюся возмутительную ситуацию нельзя исправить в
обозримые сроки, отнюдь не значит, что с ней надо смириться
навеки. И первое, что надо сделать на этом пути - зафиксировать
ситуацию, благо г-н Пабрикс дал прекрасный статистический
материал для одного из наиболее вопиющих ее аспектов.

А ситуация эта однозначна: в латвийском обществе сформировались
две общины. Я когда-то уже писал, что при всей размытости
критериев, мы лично верно определяем принадлежность мимолетного
знакомого к «своим» или «чужим» автоматически и безошибочно, как
автоматически безошибочно определяем пол случайного собеседника.

«Разделились беспощадно мы на женщин и мужчин» - так поется в
песне Александра Дольского. Возможно, человечеству было бы легче
жить, если бы все мы были одного пола - но что толку мечтать об
этом, если природа устроила иначе? Возможно, в Латвии было бы
меньше проблем, если бы общество было единым - но что толку
мечтать об этом, если две общины в Латвии сформировались и
существуют? И точно так же, как во всем мире актуален вопрос
равноправия полов, так в нашей стране важно добиться равноправия
общин.

Требуйте невозможного!

Если в некотором государстве 40% населения уродились рыжими, то
процент рыжеволосых среди высших менеджеров должен быть
приблизительно таким же. Если их, к примеру, 35%, то можно
говорить о случайности, если же только 20% - то с неизбежностью
следует вывод о дискриминации по принципу цвета волос. Кроме
шуток - в США всегда становятся предметом общественного
обсуждения ситуации, когда в той или иной местности доля
чернокожих либо испаноязычных американцев в структурах
управления существенно ниже, чем в общей массе населения.
Поэтому мы и считаем Штаты демократическим государством.

В Латвии при 40% русскоязычного населения его доля в высших
структурах управления государством застыла на нулевой отметке. И
поэтому в Латвии демократией и не пахнет.

Если русскоязычная община хочет добиться равноправия, - а иное
означает добровольное согласие на статус раба - то должна четко
сформулировать свои конечные цели и не стесняться выдвигать
естественные требования, которые кажутся экстремистскими только
в нашей вывернутой наизнанку системе этнических взаимоотношений.

Газетная статья - не место для развернутой политической
программы. Коснусь лишь одного вопроса, на первый взгляд дикого,
при объективном подходе - вполне нормального. Почему,
собственно, это государство называется Латвией - словом,
производным от названия одной из национальных общин? Другие
страны, где несколько общин ревниво следят друг за другом,
называются нейтрально - Швейцария, Бельгия, КанадаЕ

Вам кажется, читатель, что автор утратил чувство реального?
Тогда не обижайтесь, когда как последний аргумент в споре на
национальные темы оппонент вам говорит: «В конце концов, вы
находитесь в Латвии. Не нравится - убирайтесь в свою Россию».
Франкоязычным бельгийцам никто не посмеет посоветовать уезжать
во Францию.

В жизни всегда требовать надо невозможного - тогда достигнешь
исполнимого. Если же робко мириться с существующей
несправедливостью, то всегда услужливые политологи докажут, что
русскоязычные латвийцы счастливы быть людишками второго сорта.

ВСТРЕЧА С КАНДИДАТАМИ

в депутаты VIII Сейма Латвии

от объединения ЗаПЧЕЛ

СПИСОК 2

состоится 15 сентября в 15.00

в здании дирекции Латгальского предместья

Рига, ул. Даугавпилс, 31.

На ней будут обсуждены проблемы и перспективы

развития Риги и Латгальского предместья.

Приглашаются все желающие

Справки по тел. 7 508 552

Предвыборный центр ЗаПЧЕЛ

http://www.panlat.lv


РУБРИКА
В начало страницы